Хочу ребенка без мужа - Лариса Яковенко

– Разве это законно?

– Так я его выперла за левые рейсы, а всем сказала, что за сквернословие. Кто поверил, кто нет, но на всякий случай опасаются. Воспитываю потихоньку. Галь, мясо принесла?

– Да, Марь Борисовна пыталась мне какой-то еще сверток сунуть, но я сказала, что ты меня за него побьешь. А Сан Саныч засмеялся и говорит, – по-моему, Галя, вы нас всех вместе одной рукой положите. Девчонки, неужели я выгляжу как борец сумо?

– Успокойся, Королева, – буркнула Тамара. Он имел в виду твою силу, а не внешность. У тебя ж нигде ни жиринки, но ручки-ножки накачаны, двинешь ими, мало не покажется. Мила, ты знаешь, как она одного хмыря укротила?

– Нет. Галюся, расскажи.

– Да чего там рассказывать…

– Подруга, просвети девушку, чтоб знала, как с мужиками обращаться, – засмеялась Тамара. И я послушаю, а то подробности уже забыла.

– Ладно. Мне девятнадцать было, и я впервые попала в сборную области среди юниоров. Живем на спортбазе, тренируемся, стараюсь результаты показывать. Как-то пришла к себе в комнату и рухнула на постель. Ленка, моя соседка куда-то умотала, я дверь не стала закрывать, не ночь же. И вдруг чувствую сквозь сон, кто-то сопит и под одеяло лезет. Ну, я ногой и двинула, потом слышу вопль. Подскочила и начала ржать. Между кроватью и тумбочкой лежит незнакомый парень в трусах, а на нем здоровый лохматый мишка, который свалился с тумбочки. У меня накануне был день рождения, вот мне его и подарили. Пространство узкое, парень вертится, никак выбраться не может, а в нос и рот шерсть лезет. Тут Ленка прискакала и тоже начала хохотать, на наш смех и другие девчонки прибежали. В общем, повеселились мы от души.

– А кто это был?

– Какой-то придурок из обслуживающего персонала. Напился, потянуло на подвиги, вот и вперся в не закрытую комнату. Его сразу же уволили.

– Девки, давайте уже на веранду переселятся и стол накрывать, – скомандовала Тамара. Предлагаю на завтрак курицу, мы вчера до нее так и не дотронулись. И торт из мороженого тоже не попробовали.

– Томусь, не рановато? – спросила Людмила.

– Нам с Галкой в самый раз, а ты, алкашка, будешь жмуриться на солнце, и давать дурацкие советы

Сытые и довольные подруги сидели на веранде и лениво переговаривались.

– Видали, мои старики почесали, – вздохнула Тамара. Как же, встреча у них с друзьями. Сумки такие, что еле тащат. А там картошка, фрукты-овощи и игрушки для внуков. Не могу я на это смотреть спокойно. Детки, видите ли, родителей привечают, да если б они в нищете жили, так и не вспомнили бы. Месяц назад звонит мне соседка тетя Лида, которая все знает и видит, – Тамарочка, тут какой-то мужчина по вашему участку бродит. А у нас с ней уговор, если что подозрительное заметит, сразу мне сообщает. Я в машину, со мной двое мужиков из службы безопасности и сюда. Смотрю, выходит из дома стариков прыщ недоделанный, глаза жадные, блудливые, так и шарят по участку. Марь Борисовна и Сан Саныч следом, увидели меня, смутились. – Тамара Петровна, познакомьтесь, это Володя, наш зять. Мы уже прощаемся. Тут мне все стало понятно, и говорю, – я сама его провожу. Вышли мы за калитку, объясняю, – дом принадлежит старикам, но после их смерти передается только мне, документ так составлен. Так что, зятек, рот не раззевай, ничего вам не обломится. И женушке передай, чтоб знала. А он такой наглючий, начал возмущаться, права какие-то качать. Ну, я мужикам кивнула, – разберитесь с клиентом, товарищ не догоняет. Чего уж они там ему говорили, не знаю, только тот притих и сказал, – извините, я все понял.

– Жесть, – пробормотала Королева.

– С такими только так и нужно разговаривать. Никогда не забуду, как старики плакали на пепелище и страдали из-за того, что детки их бросили.

– А они простили, потому что родители, и это их какая-никакая, а семья, – вздохнула Людмила.

– Ты права, – задумчиво произнесла Галина. Я иногда вспоминаю детство, досталось мне по полной, но все равно было хорошо. Сами знаете наш старый дом на окраине города. В нем еще мама родилась, там и я появилась на свет, потом брат с сестрой. Из удобств один газ, туалет и колонка во дворе. Отец шоферил, мама лаборанткой на заводе работала, а я за няньку и домработницу. У нас с Павликом разница в шесть лет, а с Аришей в восемь. Хорошо, что здоровой вымахала, мама говорила, в деда пошла, тот под два метра был ростом и силы немереной. Я и огород копала, и урожай собирала, и в доме убиралась, и за малышами присматривала. А пятницу ненавидела, это был у нас день купания. Мама на работе душ принимала, отец в баню ходил, а я приведу Павлика из садика, Аришку из яслей, покормлю, и начинаю таскать ведра с водой и на плите греть. Сколько я их переносила, не сосчитать. На себя уже сил не хватало, кое-как обмоюсь в корыте и ладно. Зато они у меня такие чистенькие, такие розовенькие и родненькие, что обцелую с головы до пяточек, и счастлива. Мама придет с работы, погладит по голове, – моя ж ты хозяюшка, а я прижмусь к ней, и так мне хорошо становится. Потом отец ушел, другую полюбил. Но я думаю, устал он от нас, мужики не такие терпеливые и стойкие как женщины. Вот и ищут, где полегче.

– Галка, помнишь, как к нам на урок физкультуры пришли тренеры из спортшколы? – улыбнулась Тамара. – Они чуть не передрались, каждый пытался тебя к себе заманить. А ты плавание выбрала, потом бросила.

– Я как про плавание услышала и представила, что вокруг меня сплошная вода, так сразу и согласилась. Потом стало скучно, от бортика до бортика, взад-вперед… Затем в ватерполо подалась, тоже не понравилось. Спортсмены меж собой за тот мяч дерутся, толкаются, не по мне это. Ну а уже в седьмом классе мы с Пал Палычем на зимней дороге встретились. Я всегда за курами, сметаной и творогом в Осиповку ездила. У деревенских все свежее, да и дешевле, чем в городе. Отмотаю двенадцать километров туда, столько же назад летом на велосипеде, зимой на лыжах и нормально. Ну, вот, возвращаюсь с полным рюкзаком за спиной, слышу, кто-то меня догоняет. Обернулась, дядечка в спортивном костюме, а лыжи у него – полный улет. Я аж остановилась и пялюсь на них, такие только по телевизору видела. Он засмеялся и говорит, – понравились? Приходи завтра на спортбазу, что за пионерским парком, спроси Пал Палыча, тебя пропустят. В общем, доехали мы с ним до моего дома, и как-то так получилось, что я все про себя и нашу семью рассказала. Хотя не люблю откровенничать, тем более с незнакомыми людьми.

На следующий день после уроков побежала на спортбазу, думаю, сейчас как встану на необыкновенные лыжи, так они меня сами понесут. А Пал Палыч повел в тир, винтовку дал, объяснил, как стоять, куда целиться, как на курок нажимать, и говорит, – стреляй. А я с перепугу глаза зажмурила и начала пулять, куда не попадя. Пал Палыч посмотрел мишень и начал хохотать, – Галя, как же ты с закрытыми глазами только два раза в молоко попала. Вот так я и начала заниматься биатлоном. Пал Палыч золотой мужик был, опекал меня, составлял график индивидуальных тренировок, учитывал и занятия в школе и мои обязанности по дому. На соревнования начали ездить, очень мне это нравилось, потому что всегда побеждала. Вернусь домой, рассказываю, кубки, грамоты показываю, мама мной гордилась. А однажды пожаловалась, – доченька, не справляюсь я с Павлушей, учится кое-как, после школы с мальчишками неизвестно, где бегает. Уже к нам и участковый приходил, предупреждал, что Павлик с нехорошими ребятами связался, они старше его, могут и на дурное дело подбить. После этих слов, девчонки, у меня все внутри сжалось. Проглядела я братишку, думала, что он еще маленький и послушный, а оно вон как вышло.

Пришла к Пал Палычу и говорю, – спасибо вам за все и не обижайтесь, бросаю я спорт, мне надо с братом разбираться, и каждый день за ним приглядывать. Не дай Бог по кривой дорожке пойдет, никогда себе не прощу. Тренер расспросил, что да как, уточнил возраст Павлика, потом говорит, – Галочка, ты не пори горячку, из любой неприятной ситуации можно всегда выход найти и не один. Отправляйся в спортзал, а я кое-куда позвоню. В общем, предложил Пал Палыч отправить брата в Борисовское суворовское училище, туда с одиннадцати лет принимают. И недалеко, всего двести километров, и бывший его ученик там зам. начальника работает. Я так обрадовалась, прихожу домой, маме рассказываю, она сразу согласилась. А малой как заорет, – никуда не поеду, будете заставлять, из дому сбегу. Вот я разозлилась. Подхватила его, на диван шмякнула и говорю, – у тебя есть два варианта: или суворовское училище, или колония для несовершеннолетних. Могу предложить третий, сейчас так по стенке размажу, что на всю жизнь калекой останешься, зато не будешь маму своими выходками мучить. Перепугался мой лопоухенький, сжался в комочек, глазками лупает. Я ж ни разу его пальцем не тронула, и такой злющей меня никогда не видел. Смирился. Летом Павлушу с собой в спортлагерь взяла, учебники прихватила, там мы с ним и готовились к поступлению. Он хоть и ленивый, но сообразительный и память хорошая. А потом повез нас Пал Палыч в Борисовск, познакомил меня со своим бывшим учеником Николаем Ивановичем. Приняли братика в училище. И вот прощаюсь с ним, сама плачу и он ревет. Так мне его жалко стало, что чуть с собой не забрала. Он же маленький, худенький, чубчик торчит, на носу конопушки, вдруг, кто обидит. Потом говорю, – Павлуша, ты уж пересиль себя, потерпи немного, а если совсем не понравится, приеду и домой увезу. К Николаю Ивановичу пришла зареванная, а он смеется, – не ты, Галя, первая и не ты последняя. Не переживай, только раньше чем через полгода не приезжай. К тому времени брат привыкнет, адаптируется, друзей заведет, все будет хорошо.